Великий побег

Посмотрел The Great Escape - старинный, но любимый Народом фильм про побег из курятника концлагеря. В истории войны действительно был такой эпизод, когда из немецкого лагеря сбежала большая группа британских военнопленных. Фильм снят основательно и смотрится с интересом. Но я не столько про фильм, сколько про сам лагерь. Я думаю, именно это больше всего поражает любого советского человека. Пленные лётчики содержатся в человеческих, даже комфортных, условиях, хорошо питаются, получают посылки из дома и от Красного Креста, строем не ходят, не работают, занимаются спортом и самообразованием... Вот честное слово, когда показывают заключённых и сообщают, кто сколько раз пытался бежать - кто два, кто семь, а кто и четырнадцать - создаётся впечатление, что занимаются они этим исключительно из спортивного интереса. Нет, конечно, кем-то движет ненависть к фашизму, а кем-то долг британского офицера, но в целом возникает картина спортивной игры, в которой одна команда пытается бежать, другая - помешать ей, и все весело проводят время. Видимо, чтобы было интереснее, люфтваффе всех беглецов-рецидивистов собрало из разных лагерей в один, освободило их от надзора, вручило лопаты, дало кучу свободного времени и, разумеется, не запустило в бараки ни одного стукача, потому что это неспортивно. Неудивительно, что пленные ухитрились выкопать не один, а целых три тоннеля, оборудованных крепью, электрическим освещением и рельсами, наделать фальшивых документов, нашить гражданской одежды и запасти продуктов на 250 человек.

Разительное отличие от условий, в которых содержалось большинство советских пленных, не так ли? Говорят, что всё из-за того, что Сталин не подписал Женевскую конвенцию. Но дело, конечно, не столько в этом, сколько в некоем ощущении единства между (западно)европейскими народами. Немцы и французы могут презирать друг друга, ненавидеть друг друга, воевать - и всё равно за ними полторы тысячи лет общей истории, династических и обыкновенных браков, торговли, поездок, культурного обмена, все друг другу понятные, как понимают друг друга члены одной семьи. Создаётся впечатление, что и вторая мировая для них всего лишь эпизод истории, очередная семейная свара, и если б немцы не трогали евреев, а ограничились цыганами, то их и не попрекнул бы никто, как не попрекают первой мировой (ну, разве что иприт вспомнят). А мы вот в эту семью так и не смогли войти, несмотря на петровские реформы, французский язык и четыре волны эмиграции. Видимо, и не судьба. Может, в этом ничего ужасного нет, но и хорошего уж точно не много.